Известие о кончине Алексея Ивановича Худякова было неожиданным: он не жаловался на здоровье, да и никто не говорил, что он недомогает,  всегда был полон планов,  и   трудно было поверить, да и не хочется верить, что теперь его нет с нами...

Мы много  лет работали  вместе на юридическом факультете КазГУ, в течение нескольких лет практически ежедневно общались в период совместной деятельности в рабочих группах по разработке проектов законов (Гражданский кодекс, законы о лицензировании, о государственных предприятиях и др.). Его участие в этой работе трудно переоценить – он внес неоценимый  вклад в создание правовой базы суверенного Казахстана. Прежде всего поражала невероятная  трудоспособность Алексея Ивановича: он мог за несколько дней подготовить проект закона, который если и корректировался после обсуждения, то незначительно. Про него можно сказать, что он был трудоголиком и болеющим за дело человеком. 

В его научных   трудах я практически  всегда нахожу ответы на многие  вопросы страхового и налогового права. С нетерпением жду выхода его монографии по страховому праву, о завершении которой он сказал профессору М.К. Сулейменову. Столкнувшись с практикой  применения страхового законодательства, в том числе и судебной,  поняла, почему у Алексея Ивановича вызывали такое возмущение  изменения, внесенные в это законодательство. 

Всегда жалела, что профессор Худяков не читал нашему курсу лекции, о которых  слышала  только исключительные отзывы: доступное  объяснение сложных вопросов, иллюстрация запоминающимися примерами из практики, увлеченность.

Профессор Худяков был прежде всего человеком дела (не деловой человек в том значении, которое придается сейчас этому выражению), которому он посвятил свою  жизнь. Будучи вообще-то мягким человеком, он мог быть и достаточно жестким, если речь шла о принципиальных вещах, в этом убеждаешься, читая его публикации. Если он  иногда и делал что-то за плату, например подготовка правового заключения, то никогда не подписал бы документ, с содержанием  и выводами которого он не согласен.

В середине 90-х годов при подготовке проекта первого Закона «О лицензировании» Алексея Ивановича как одного из основных разработчиков этого закона кто-то из высокопоставленных чиновников из правительства  попросил принять и выслушать представителя городского акимата. Этим представителем оказалась ухоженная дама средних лет с предложением акимата включить в перечень лицензируемых видов деятельности оптовую и розничную торговлю продовольственными  и промышленными товарами, т.к. участились случаи продажи некачественных товаров. Алексей Иванович вначале терпеливо объяснял ей, почему это неприемлемо, что вопрос качества  товаров – это прежде всего  вопрос контроля,  а  не лицензирования, что лицензирование вводится совершенно в иных целях и т.д.  Но когда она сказала, что,  предлагая это, акимат действует прежде всего в интересах народа,  заботясь  о его  здоровье, обычно сдержанный профессор Худяков резко ответил: «Вы не о народе печетесь, а  о собственном кармане. Все хотят лицензировать. Наши старики вынуждены продавать связанные ими  носки и  турецкое печенье,  чтобы хоть как-то выжить. Неужели  надо еще заставить их ходить к вам за лицензиями?! А как вы представляете себе лицензирование розничной торговли овощами, фруктами и зеленью?  Нужно будет писать заявление, соответствовать определенным  квалификационным требованиям (а каким требованиям нужно отвечать, чтобы продавать печенье?)  и 10 дней ждать выдачи лицензии. Да за это время весь укроп просто пропадет. Не получивших лицензию  любой полицейский будет иметь право прогонять с места торговли, будут поборы, изъятие товаров. И это, по-вашему, забота о народе?».  Спустя годы, глядя на список лицензируемых видов деятельности в Законе, Алексей Иванович с горечью сказал, что хорошая идея упорядочить отношения по получению разрешений на осуществление строго определенных видов деятельности (проект Закона включал только 8 видов лицензируемых видов деятельности)  извращена  и в конечном итоге  лицензирование превратилось в тормоз развития предпринимательства. А я, каждый раз обращаясь к этому перечню и сталкиваясь с практикой применения Закона «О лицензировании», вспоминаю его  слова: «Все хотят выдавать лицензии».    

Однажды мы с Алексеем Ивановичем обсуждали с разработчиками проекта  Указа о налогах и других обязательных платежах в бюджет нормы, в которых  использовались  гражданско-правовые  понятия и термины. Он был, как всегда, очень убедителен, и,  к моему удивлению, мы достаточно быстро согласовали редакции этих норм.   Это было время, когда  с разработчиками Гражданского кодекса такие вопросы обязательно обсуждались и согласовывались. Сейчас,  к сожалению,  этого не  делается, и, например, непонятной представляется правовая природа пеней, предусмотренных Налоговым кодексом. 

Всегда хотелось узнать его мнение по тем или иным  сложным или спорным проблемам права, поэтому наше общение  в основном сводилось к обсуждению каких-нибудь правовых вопросов, и он щедро делился своими знаниями, никогда при этом не вещал менторским тоном, умел слушать.

 Алексея Ивановича всегда  отличала готовность помочь, даже после его отъезда в Петербург я иногда звонила ему, чтобы посоветоваться и обсудить юридические вопросы. Он никогда не отказывал, а напротив, говорил, что всегда  рад помочь. И в это лето я пыталась созвониться с ним, чтобы обсудить очередные проблемы, да и просто поговорить, услышать его голос, но оказалось, что он на даче. Сожалею, что не удалось проститься с ним.   Однажды на мой вопрос,  как ему там живется, он ответил: «Все хорошо, но знаешь, все мое осталось там», имея в виду Алматы. 

Присущие ему высокий профессионализм, тактичность и доброжелательность всегда притягивали людей и вызывали уважение. Алексей Иванович был настоящим  интеллигентом и  простым в общении человеком, избегал  громких слов, не произносил пафосных  речей, пресекал даже попытки сказать ему комплимент. Как-то, обратившись к нему, сказала, что хотела бы узнать его мнение по одному вопросу как специалиста, лучше которого никто в этом вопросе не разбирается, он прервал меня: «Оставь все это, давай по существу».  В этом и во многом другом он очень похож на  профессора Ю.Г. Басина,  учеником которого он себя считал. Главное, что характеризовало их,  – это  абсолютная порядочность, которая проявлялась во всем: в отношении к делу, в общении с людьми.

Безвременная кончина Алексея Ивановича Худякова – невосполнимая утрата для правовой науки, для близких и для многих людей, которые, как и я, очень благодарны ему.

Он оставил после себя многочисленные труды, благодарных учеников. Светлая память об этом редком человеке всегда будет в моей душе.

Опубликовано в журнале «Налоги и финансы» 11(24). Ноябрь, 2009